Ламия

"За все столетия своего изгнания из Нехекхара Нагаш не забыл обещания, данного царям своей бывшей страны, что он отомстит им, не важно, потребуются ли на это века или тысячелетия. И именно среди потомков своих прежних врагов Нагаш нашёл величайших и могущественных слуг.
В своих странствиях по Неехаре и их немаловажной части — посещении руин Ламии, изучая иероглифы великого храма, многочисленные памятники и дворцы, я собрал по крупицам большую часть сведений из ранней истории моего вида".

Из книги Маннфреда фон Карштайна "Либер Некрис".

Emblema Warhammer Total War Hueste de Plata

Ламия была всего лишь удалённым провинциальным городом-государством нехекхарской империи в те времена, когда Кхемри правил Нагаш. Этот город-государство очень сильно пострадал от тирании Нагаша, и именно здесь началось восстание, свергнувшее его. Под руководством царя Ламии Лахмиззара, все подвластные Нехекхаре царства, а в конце концов даже большая часть жителей самого Кхемри, восстали против Нагаша и его великого визиря Архана. После смерти Лахмиззара и нескольких лет войны с царем Лахмиззашем, Нагаш наконец-таки сумел соединить новые чары, на основе учений которым обучился у пленных друкай, и изменил ритуальные чары Погребального культа, чтобы новым и ужасным способом обрушить гнев на своих врагов.

Хотя для защиты города не раз пробуждали ушебти многих кхемрийских храмов, но с тех пор как Ламия первой нанесла удар Кхемри, Нагаш нашел возможность направлять ветер смерти в ритуалы, используемые для пробуждения ушебти. Великий некромант наполнял некогда священные статуи некромагией, придавая им ужасный облик и делая более могучими, разрушительными чем когда-либо прежде, заставляя их действовать и выглядеть похожих на демонов, чем младшие воплощения древних Нехекхарских богов.

Для многих людей и солдат Кхемри это оказалось последней каплей, они подняли бунт в городе против Нагаша, как раз когда армии Ламии и других городов-государств подступили к Кхемри. В последней битве объединенных народов Нехекхары с Нагашем, Арханом, другими жрецами-личами, ставшими его последователями, около Черной пирамиды бились и осквернённые ушебти. И хотя Нагашу, так или иначе, удалось воспользоваться могуществом, чтобы скрыться, его пирамида была осквернена, помощники казнены, а их тела сожжены.

Но очищение Кхемри было не полным. Пока Лахмиззаш договаривался об окончании военного союза с царями Зандри, Нумаса, Махрака, Либараса и Разетры, утверждался как царь Кхемри и император всей Нехекхары, свитки, содержащие многие открытия Нагаша, были спасены от уничтожения.

Нагаш давно готовился к вероятному поражению. Почти за десять лет до того, как Лахмиззар начал войну с Кхемри, Нагаш придумал изгнать жрецов Погребального культа из Кхемри. Он объявил их предателями, и они поняв, что только скрывшись от его гнева спасут жизни, бежали как можно дальше, на побережье Ламии. В действительности эти жрецы были шпионами, посланными Нагашем, который уже почувствовал недовольство, поднимающееся в Ламии против его правления Нехекхарой.

Со временем В’соран, старейший и мудрейший из тех жрецов-личей, что якобы восстали против Нагаша, сумел снискать расположение царского двора Ламии. Он стал ближайшим советником Лахмиззара, а позднее Лахмиззаша, и кроме того обучал единственную дочь Лахмиззаша, Нефератем, чьё имя означало Прекрасное солнце, — наследницу трона Ламии. Таким образом судьба Ламии и её царского рода была окончательно решена, поскольку после Архана, В’соран был первым помощником Нагаша из Погребального культа Кхемри.

Под влиянием В’сорана, Нефератем жадно интересовалась всем тайным. Но это увлечение держалось в секрете, поскольку женщинам, не входившим в жречество, запрещалось изучать тайны этого и загробного мира. Пока её отец совещался с другими царями Нехекхары , В’соран с лёгкостью убедил Нефератем отдать приказ вытащить несколько свитков Нагаша из очистительного пламени. Их уложили в хрустальный ларец и отправили в Ламию как военные трофеи вместе с тысячами других артефактов, текстов и статуй.

На совете цари Нехекхары договорились, что Лахмиззаш остаётся в Кхемри царем этого большого города и императором всей Нехекхары. Его двадцатичетырёхлетняя дочь возвращается с доверенными советниками в Ламию и становится его царицей. Спустя годы Лахмиззаш взял себе другую жену из одного из немногих оставшихся благородных домов Кхемри, который Нагаш не истребил, и произвел сына и наследника трона Кхемри.

Нефератем[]

По возвращении в Ламию Нефератем приступила к изучению нагашских свитков и артефактов, которые приказала доставить из Кхемри. Хотя Нефератема начинала расшифровывать труды Нагаша из простого любопытства, но со временем её стали прельщать открывающиеся возможности. Её так возмущало жречество Погребального культа, запретившее изучать сокровенные знания всем, не входившим в их число, что она решила постичь эти тайны, которых боялись даже великие жрецы Нехекхары — тайны самого Великого еретика, Нагаша.

Казалось, что только В’соран, который с юных лет Нефератемы был подле неё, сочувствует этой несправедливости. Беседуя лично с Нефератемой, он говорил, что знает правду: единственная причина, по которой жрецы Погребального культа запретили всем, не принадлежащим к их ордену, изучать темные искусства, просто состоит в том, что они желают обрести силу для себя за счет остальных. Хотя жрецы могли бы заявить, что произведения Нагаша являются злом, В’соран наставлял Нефератему, что никакое тайное искусство по сути злом не является, за исключением тех случаев, когда используется со злым умыслом. Так что Нефератема держала в тайне от двора существование нагашских артефактов и свои исследования.

Нефератему привели в восхищение ранние эксперименты Нагаша, увидев их важность в его желании найти способ победить не только смерть, но и разрушительное действие времени. Вскоре Нефератема стала повторять некоторые из простейших экспериментов Нагаша, но очень быстро ее невинное увлечение превратилось в настоящую одержимость Нагашем и его поисками бессмертия. Несомненно, что это состояние углублялось поддержкой, которую В’соран оказывал Нефератеме, и поистине одурманивающими энергиями, переполнявшими труды Нагаша.

За три года В’соран осуществил планы, касающиеся Нефератемы. Тайно он сделал так, что те жрецы Погребального культа, которые не были преданы ему, узнали, что царица спасла еретические писания Нагаша и старается их повторить. Без доказательств жрецы-личи не желали открыто выступать против царицы из страха, что их обвинят в измене, но при этом они не могли позволить, чтобы богохульное деяние Нагаша было воссоздано, со всеми вытекающими из этого ужасными последствиями. Так что жрецы-личи начали действовать против Нефератемы более тонко, подрывая её власть при дворе и пробуждая в жителях Ламии недоверие и возмущение ею.

За последующий год Нефератема, вновь подстрекаемая и наущаемая В’сораном, явно набрала силу. Она не могла рисковать ни тем, чтобы раскрыть перед охраной истинное стремление повторить деяния Нагаша, ни выступить в одиночку против жрецов-личей. Итак, она обратилась к темной стороне трудов Нагаша — той, что до этого момента избегала. Темной ночью Нефератема и В’соран использовали заклинания, из книг Нагаша, чтобы уничтожить самых могущественных жрецов-личей, выступавших против царицы. В панике оставшиеся жрецы-личи пробудили храмовых ушебти и направить их на дворец, тем самым играя на руку В’сорану. Уже собрав преданных ему жрецов-личей, В’соран поднял тревогу, объявив дворцовой страже, что клика предателей из Погребального культа пыталась свергнуть царицу, с помощью гнусного колдовства извратив ушебти.

Стража билась храбро, защищая возлюбленную царицу, но ушебти были слишком сильны. И тогда, когда капитан дворцовой стражи вёл последних воинов, пытаясь добраться до покоев царицы раньше ушебти, во всём великолепии появилась Нефератема. Она вышла из комнат вместе с В’сораном, швыряя сгустки потрескивающей тьмы в ушебти и разбивая их вдребезги. Едва бой закончился, Нефератема приказала оставшимся стражам собрать отряд городской пехоты и выступить с В’сораном, чтобы окружить и казнить всех жрецов, ответственных за возмутительное нападение. Естественно, что В’соран позаботился, чтобы в этой чистке погибли жрецы не только Погребального культа, тем самым укрепив в городе власть своих пособников.

За пять лет в Ламии сложился новый культ, единственный прочно связанный с оставшимися жрецами Погребального культа. Основательницей этого культа была никто иная, как сама царица Нефератема. Нефератема была столь одержима Нагашем, что стала почитать Великого некроманта как бога, совершенно не понятого Нехекхарским царям, из чьей среды она происходила, считая наихудшим из них своего отца из далёкого Кхемри. Начало культа, почитающего Нагаша, не было самым серьезным изменением, произошедшим в Ламии. Нефератема пошла ещё дальше в экспериментировании с трудами Нагаша, и с помощью В’сорана воссоздала все опыты и тёмные ритуалы Нагаша, включая эликсир бессмертия.

В’соран сделал едва различимые изменения в эликсире, благодаря чему он стал лучше исходного снадобья Нагаша, поскольку этот новый эликсир даровал всем отведавшим его истинное бессмертие — полное освобождение от смерти — а также делал всю совокупность душ вкусившего не досягаемой для всех богов и демонов, чего сам Нагаш достиг только поглощая огромное количество необработанного варп-камня.

Впервые испив эликсир, воссозданный ею и В’сораном, она вскоре претерпела ужасные мучения, но когда боль прошла, она поднялась с ложа страдания и выглядела более здоровой, чем когда-либо прежде. Она была сильнее, стремительнее и могла мыслить быстрее и глубже как никогда ранее.

Полностью преобразившаяся, она была подобна богине, но со временем она узнала ужасную цену новой мощи. Эликсир не только приумножил ее способности и даровал бессмертие, он превратил её в кровожадного хищника. Вампира.

Культ Нагаша[]

После семнадцати лет правления Кхемри, Лахмиззаш умер, и трон занял его юный сын, Лахкашар. Лахкашар правил двадцать один год, до того, как в возрасте тридцати восьми лет, подтверждая последнюю волю, оставил трон Кхемри сыну, Лахкашазу, правившему почти сорок лет. В царствование Лахмиззаша и его рода большие некрополи были брошены, а тела Лахмиззаша и его двух потомков увезли для погребения в скальных гробницах Ламии.

Тем не менее, не всё было хорошо в Нехекхаре . В то время, когда Кхемри и Нехекхарой уже двадцать лет правил Лахкашаз, в Ламии, как известно, все еще царствовала Нефератема. Для всей знати Нехекхары было весьма странно, что несмотря на то, что Нефератеме должно было быть далеко за восемьдесят, она, как говорили, выглядела не старше чем в тот день, когда много лет назад воссела на трон Ламии. А её красота уже стала легендарной во всех уголках пустыни.

В Ламии, используя камни и статуи, привезенные из Кхемри после поражения Нагаша, был построен новый храм. Этот храм был средоточием нового культа, основанного царицей Нефератемой и ее верховным жрецом В’сораном, и все старейшие культы, посвященные традиционным богам Нехекхары, не поддержали его. Таковы были характер и ритуалы этого культа, что им было суждено предопределить падение Ламии и прекращение правления рода Лахмиззаша в Кхемри, несмотря на то, что Лахмиззаш и его потомство находились вдали от событий, происходивших в Ламии. Спустя несколько лет после того, как Нефератема воссела на трон, о правителях Ламии поползли темные слухи. После явной попытки свергнуть царицу, в Погребальном культе, как и во многих других культах Ламии, жрец-лич В’соран и его верные последователи провели чистки. Вскоре после этого Нефератема стала править как никогда жестоко, не терпя прекословий или мятежей. Она основала преобразованный Погребальный культ, сделав верховным жрецом культа В’сорана. Что необычно, этот новый культ начал принимать больше женщин, чем мужчин, число же посвящённых мужчин ограничивалось исключительно В’сораном и его личными помощниками.

Никто в действительности не знал, чему поклонялись в этом новом культе, однако опасения усилились после того, как благородная родственница Нефератемы, Кхалида Неферхер из Либараса, отказалась вступить в культ, но Нефератема обвинила её в замысле захватить трон Ламии. Нефератема убила родственницу в поединке перед всем ламианским двором.

Спустя десятки лет, посетившие Ламию сановники пришли в ужас, узрев, что статуи в больших храмах и нанесенные на их стены тексты великолепно раскрашенными иероглифами — все были посвящены Нагашу. Фактически, многие из этих статуй первоначально украшали его собственный дворец и храмы в Кхемри, изображения, которые, как полагали, были уничтожены во время разграбления города армиями Лахмиззаша. Эти сановники и посланники из других городов-государств Нехекхары, вернулись в свои страны с рассказами о полном развращении аристократии Ламии.

Первородные Ламии[]

Многие в Нехекхаре верили, что правящий дом Ламии проклят. Красота всех принцесс Ламии, многие из которых приходились Нефератеме и жрицам её культа двоюродными сестрами, дочерьми и даже внучками, была такова, что любой Нехекхарский царь должен был воспылать желанием немедленно просить их руки. Вместо этого всех этих принцесс избегали: разнеслись слухи, что они обладают магическими силами, подчиняющие любого мужчину их воле.

Правда, конечно же, была в том, что Нефератема стала первым настоящим вампиром, не только могучим, но и бессмертным, и начала жаловать дар бессмертия другим. Нефератема, поддерживаемая вечно плетущим интриги В’сораном, стала понимать, что со временем остальные аристократы Ламии начнут задаваться вопросами об их неизменной красоте и невероятной силе. Нефератема осознала, что имея в союзниках только В’сорана она была уязвима, итак, поодиночке, дозволила другим присоединиться к ней и В’сорану.

Первым стал Абхораш, храбрый капитан гвардии, стойко бившийся, защищая её от ушебти; затем последовали ближайшие придворные, включая Харахте, просвещенного придворного визиря, и Маатмезеса, главного судьи Ламии и командира городской стражи. Ушоран, младший брат Нефератемы, которого та долго не замечала, в конце концов узнал об эликсире, без разрешения сестры прокрался в храм и выпил его. Несмотря на то, что его поступок привел её в ярость, Нефератема позволила ему жить, поскольку он стал одним из первородных вампиров, и они договорились между собой о том, что для них будет запрещено убивать других представителей своего вида.

Много лет царица и её придворные вампиры старались сохранить измененное естество в тайне от населения, ограничивая кровожадность преступниками из ламианских тюрем, некоторыми рабами, слугами и прочими, чью пропажу не обнаружили бы. Однако по прошествии нескольких лет народ Ламии, подстрекаемый и поддерживаемый агентами других городов-государств Нехекхары, восстал против господ. Так что Нефератема и другие вампиры выступили на подавление всеобщего мятежа в Ламии, убив сотни горожан и солдат, они восстановили порядок а затем навязали всему народу открытое поклонение Нагашу. С этой поры Нефератема, Прекрасное Солнце, стала известна народу Ламии как Неферата, Прекрасная Смерть.

Возвышение вампиров[]

Со временем вампирская аристократия Ламии стала проявлять большее могущество. Их способность ощущать и удерживать магические ветры критически возросла, и они могли сплетать мощные заклинания не опасаясь мутаций или повреждений. Они обладали силой дюжины мужчин, и ни болезнь, ни напасти, ни смертоносное оружие не могли причинить им большого вреда. Даже могущественные джинны, служившие кочевникам пустыни, не могли их убить, ведь хотя эти могучие существа и могли разрушить тела вампиров, собратья всегда могли их возродить.

Они могли изменять обличье по своему желанию, и когда были голодны, то их зубы превращались в острейшие клыки, так чтобы им было легче прокусить жилы жертв. Первородные вампиры также узнали, что через кровь могли передавать дар бессмертия. Мало кто из первых вампиров, кроме Нефераты, пожелал произвести детей, да и сама Неферата рожденных ею вампиров оставила на попечение других. Властители Ламии открыли, что передавая кровь другому смертному они могли создавать младших вампиров, которыми их создатели могли бы управлять.

Любой новый вампир мог создавать еще сородичей, хотя у каждого последующего поколения было несколько меньше сил и способностей, чем у их родителей. Со временем храм Ламии стал центром для множества этих бессмертных, и они повелели, чтобы люди Ламии поклонялись им вместе с Нагашем как истинным божествам. Из-за этой бесспорной власти в Ламии вампирская аристократия приходила в упадок. Их не заботило ни то, что истории из Ламии будоражили всю Нехекхару, ни то, что их действия в Ламии оказывали пагубное воздействие на правление в Кхемри Лахкашаза, внука отца Нефераты.

В своё время кхемрийское и другие царства Нехекхары восстали против правления царя Лахкашаза: как они могли принять повелителя, имевшего ту же кровь, что и царица-еретичка Ламии? Генерал Сетеп, кхемриец по происхождению, поддержанный другими городами-государствами Нехекхары, сверг Лахкашаза и захватил трон. Ламианская династия была изгнана, но город-государство Ламия, с правящей по-прежнему Нефератой и её двором, оставался независимым, и, находясь за горами, пока не опасался завоеваний.

Вашанеш[]

Никто не знал, что у Лахкашаза родился наследник, хотя и внебрачный, от союза с одной из его многочисленных наложниц. Высокий и могучий, Вашанеш обладал всей силой, благородством и стратегическим талантом прадеда, Лахмиззаша. Однако поговаривали, что Вашанеш притом был тверд и страстно стремился достичь успеха во всех начинаниях — качества, которые, возможно, унаследовал от второй жены прадеда, ведшей родословную от Нагаша.

Вашанеш бежал из Кхемри с маленьким отрядом преданных людей. Вместе они направились в Ламию, полагая, что слухи о городе не более чем вымысел, выдуманный завистливыми царями Нехекхары. Вскоре после того, как их караван вошел в город, усталый и запыленный, после стольких недель путешествия, он был арестован бледными караульными городской стражи. Заявив, что связан с правящим семейством и настаивая на том, чтобы его допустили ко двору для передачи важного сообщения, Вашанеш предстал перед Нефератой. Там он рассказал царице все, что случилось в Кхемри и предупредил, что цари Нехекхары с ненавистью взирали на Ламию и её детей. Так как Вашанеш был командиром в армии генерала Сетепа, то знал многие его намерения, касающиеся Ламии.

Не понимая природы существ, с которыми столкнулся, а возможно чересчур надменный, чтобы бояться их, даже если и знал это, Вашанеш совсем не испугался, когда, насмехаясь над ним, вмешался Ушоран, заявив, что правители Ламии значительно сильнее любого завоевателя, и им нет причины кого-то бояться. К возмущению и ярости Ушорана, Вашанеш вторично не взглянул на него, а шагнул к подножию трона Нефераты, остановившись лишь тогда, когда ее личный защитник, Абхораш, вытащил меч и приставил острие к горлу Вашанеша. И вновь Вашанеш не обратил внимания на эту задержку, пристально взирая только на бледную красоту царицы.

Что касается Нефераты, то на неё произвел большое впечатление этот уверенный, темноглазый человек, она увидела в нем силу и гордость своего отца. Она повелела Абхорашу опустить меч и отпустила всех придворных из приемного зала, чтобы поговорить с Вашанешем наедине. Только В’соран оставался у неё за спиной, уверенный в своей роли главного советника царицы, но как раз когда Вашанеш вопрошающе взглянул на него, Неферата удалила древнего жреца. Говорят, что В’соран на мгновение задержался, признавая, что впервые почти за сто лет его контроль над Нефератой был поставлен под сомнение. Затем он вышел, оставив царицу и гордого смертного.

Как только они остались один на один, Вашанеш рассказал царице всё, что знал и предполагал о планах генерала Сетепа и посоветовал, как лучше всего, по его мнению, им противодействовать. Пока Неферата обдумывала его слова, Вашанеш осведомился о царице и её дворе, расспрашивая, какое отношение она имела к дочери ее прадеда, царице Нефератеме, поскольку прекрасная Неферата казалась почти точной копией статуй Нефератемы, виденных Вашанешем. Неферата улыбнулась, ответив, что у неё та же кровь, что и у дочери Лахмиззаша. Не удовлетворившись загадочным ответом царицы, Вашанеш продолжал расспрашивать, критикуя незнание и нездоровое высокомерие её придворных, считающих что они недоступны для гнева других царей Нехекхары. Возможно, именно тогда Неферата решила судьбу Вашанеша.

Здесь стоял человек, в чьих жилах текла та же благородная кровь, что и у царицы, но также обладавший кровью семьи Нагаша, однако разбавленной. Всем были видны его ум, обаяние и проницательность, а также гордость, сила, врожденная властность — черты, явно понравившиеся царице. Неферата чувствовала, что имея этого человека на своей стороне она могла бы осуществить собственные планы, поскольку царица не была глупа и давно видела упадок двора, и то, как В’соран использовал это, чтобы сосредоточить достаточную власть для соперничества с ней. Хотя сама царица положила начало культа Нагаша, она всегда считала объект почитания великим человеком, чьё учение давало бессмертие и спасение от ярма богов. С другой стороны, В’соран открыто поклонялся Нагашу как богу, заботясь больше о Нагаше-существе, чем о его учении, и это среди прочих соображений, начинало беспокоить Неферату. Она увязла в сложных интригах двора, тогда как Вашанеш не участвовал в них, и казалось, что едва ли кто-то сможет его запугать.

Поэтому Неферата ответила Вашанешу, что его мнение о придворных Ламии верно. Они действительно были растленны и бесполезны, но она уверила его, что твердо управляя государственным кораблем, они могли бы достичь величия. Она предложила Вашанешу заключить союз, союз двух линий Лахмиззаша. Если они вступят в брак, то Вашанеш сможет управлять Ламией как соправитель Нефераты, и совместно они могли бы превратить царство в достойную державу. Вашанеш согласился.

Без долгой проволочки Неферата просила Вашанеша следовать за ней в её храм, где на алтаре стояла чаша. Возможно, руководствуясь каким-то чутьём, Вашанеш обеими руками схватил чашу и залпом выпил из неё эликсир. Нигде не записано добровольно и осознанно ли принял Вашанеш эликсир Бессмертия, но известно, что испив его, он и Неферата также соединили свою кровь, создав нерушимые узы.Со временем Абхораш стал презирал эти узы больше всего на свете, поскольку он давно был тайно влюблён Неферату и сам искренне хотел быть ее супругом.

Вашанеш всецело отдался роли царя Ламии, проявив себя сильным и прирожденным правителем. Не принимая во внимание мелкие дворцовые интриги, Вашанеш реформировал управление городом-государством, поручив каждому старшему вампиру перестроить и сделать эффективными различные стороны городской жизни. Наряду с этим, Вашанеш и Неферата направили в другие города-государства Нехекхары сотни шпионов с миссией как можно дольше противодействовать мобилизации этих государств против Ламии и разжигать между ними конфликт. План правителей Ламии преуспел полностью: правлению еще трех царей Кхемри после Сетепа пришел конец. Но едва на трон Кхемри взошел царь Алкадизаар, известный как Завоеватель, война против Ламии в конце концов была развязана.

Разрушение Ламии[]

Совместными усилиями Алкадизаара, его отца и деда вся Нехекхара вновь была подчинена Кхемри. Вся, за исключением Ламии. Ненависть и подозрения, испытываемые людьми Нехекхары к тем, кого считали еретиками и ламианскими колдунами,мотивировали Алкадизара. С тех пор, как Сетеп занял трон Кхемри, Погребальный культ был восстановлен в стенах этого большого города. После того, как помощники Нагаша были убиты, Лахмиззаш не захотел принять культ обратно в Кхемри, полагая, что он, так или иначе, был ответственен, однако невольно, за возвышение Нагаша. Теперь же культ был вовлечен в жизнь Кхемри как и когда-то, и Алкадизар советовался со жрецами по поводу Ламии. Они сообщили ему, что культ в Ламии опасен: его последователи пытаются призвать Нагаша, где бы тот ни скрывался, чтобы вновь насылать бедствия на Нехекхару. Хотя предположения жрецов-личей Кхемри о Ламии были не вполне верными, но они не были и полностью ошибочными.

Именем истинных богов Нехекхары объявив священную войну против Ламии, Алкадизар собрал огромную армию с подвластных ему земель. Все цари Нехекхары последовали за ним, и великолепные легионы двинулись по горам. Они нашли Ламию подготовленной.

Более чем за столетие до вторжения возложив на Абхораша, с его дисциплинированным и воинственным духом, ответственность за все армии Ламии, Вашанеш обеспечил город достойной доверия силой, способной отбить любое отдельное войско. К несчастью для Ламии, они столкнулись не с одной армией, но со многими. Армиям Кхемри, Зандри, Нумаса, Кватара, Махрака, Разетры и Либараса присоединились армии Бель-Элиада, Бхагара и Ка-Сабара — разросшейся арабийской цивилизации, завоеванной Алкадизаром.

Абхораш руководил обороной города, и никто не мог противостоять бессмертному воину. Будучи смертным он являлся самым прославленным воином Ламии, а обретя бессмертие стал почти неудержимым. Пыль на равнинах перед воротами Ламии превратилась в грязь от крови его противников, а их тела свалили в большой погребальный курган, когда армии Ламии мало-помалу оттеснили. В безграничной ярости Абхораш неистово пожирал врагов, и его сила еще больше возросла.

Никто не изучал труды Нагаша столь тщательно как В’соран, и не было никого покорнее воле Великого некроманта. Одним словом, слетевшим с бледных губ, В’соран заставил убитых подняться вновь, подчинив павших своей воле и бросив их против еще живых товарищей. В то время некромагия была ещё новым искусством, известным только создавшему его Нагашу, так что Неферате и Вашанешу стало ясно, что вампирский жрец-лич всё это время поддерживал какую-то связь со своим великим повелителем. Легенды гласят, что из далекого Нагашиззара Нагаш пристально следил за защитой Ламии и использовал огромную магическую мощь, чтобы помочь тем, чей культ обожествлял его. Кхемрийцы и их союзники ввели в действие боевые машины, и не смотря на то, что была разбита камнями, сожжена алхимическим огнем и постоянно обстреливалась острыми стрелами, Ламия стояла непокоренная. Многие Нехекхарские жрецы, выстроившись напротив Ламии, призвали своих богов, а арабийские маги выпустили ярость служивших им джиннов, чтобы проклясть защитников Ламии, и всё же вампиры продолжали сражаться, хотя их смертных слуг убивали тысячами.

Всю неделю Абхораш и Вашанеш вели армию в бой с облаченными в бронзовые доспехи вражескими войсками, но не смотря на невероятную жестокость и всё их умение, и гибель тысяч врагов, они не могли помешать Алкадизару разграбить город. Армия Ламии была побеждена, и немногие оставшиеся в живых смертные жители города в последние дни битвы обратились против своих повелителей. В городе доведенная до отчаяния чернь принялась разбивать дворцы и памятники Ламии. Большой храм превратили в факел, и те мелкие и растленные вампиры, что хотели укрыться в нем, а не сражаться, были сожжены дотла неистовым огнем, и затем их пепел горячий ветер развеял по всей пустыне, и они никогда не возродились. Многие принцы-вампиры и принцессы Ламии встретили такой же конец. Еще многих, сумевших бежать, выследили и убили мстительные Нехекхарцы и их жрецы. Удалось спастись только сильнейшим вампирам, и среди них первородным: Неферате, Вашанешу, Абхорашу, Ушорану, В’сорану, Харахте и Маатмезесу.

Возможно, привлеченные каким-то чутьем к властелину нежити, эти семь великих повелителей всех вампиров бежали на север, и один за другим прибыли в Нагашиззар.